Зло должно быть попячено!!111!1
Кусок четвертой главы. Хоть третья еще и не дописана.
Ветер рваным покрывалом гнал поземку впереди по дороге. Колечки в замерзшей сбруе звонко позвякивали на морозе, когда лошадь потряхивала головой. Не так давно прошел снегопад и наезженную колею основательно замело. Кое-где тяжело нагруженные сани могли надолго застрять. Придется расчищать намёты. Это замедлит продвижение и так еле ползущего обоза. Рэй хотела попасть в Горканг до начала праздника Севинны, во время которого гадают о приходе весны, рядятся в теплые косматые шкуры, скачут вокруг костров и зажигают на всю ночь в окнах огни. Отчаянные смельчаки ищут медвежью берлогу в лесу и пытаются разбудить косолапого из зимней спячки. Проснется и вылезет - весна близко, не проснется - зима затянется. А так как все желали быстрого прихода тепла, то медведя старались будить с особой тщательностью. Так, чтобы уж наверняка. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что сонный зверь будет очень не рад такому неожиданному вниманию к своей блохастой персоне. Поэтому в побудщики выбирают крепких и быстроногих парней, чтобы мишка не догнал и не наказал за испорченный сон. Но бывает и так, что радетелям весны их быстроногость не очень-то и помогает, и тогда в городе на одного калеку становится больше. И то, если успевают его отбить у разбушевавшегося косолапого. Глупая и опасная традиция. Но она не волновала Рэйлианну. Её больше заботило то, что люди верили, что в эту праздничную ночь всякая нечистая гадость может выйти из своего логова и затесаться среди людей. Соответственно, старались нанять кого-нибудь сведущего, чтобы эту нечисть отгонять. Работа, в общем-то, не тяжелая. И накормят, и напоят, и денег отсыпят щедро - праздник ведь! А ты, знай себе, корчи рожи пострашнее, ходи между гуляками да всматривайся в темноту. Хеортовы твари на такие гуляния в основном не суются. Голосящие толпы людей и яркие огни повсюду отпугнут почти любую нежить. Разъяренная, испуганная или обезумевшая толпа может растоптать взрослого оборотня. Рэй своими глазами видела как задними дворами драпал волколак, который решил было поживиться в толпе. Кто-то неосторожно наступил ему на хвост, а когда мохнатый от изумления такой наглостью тявкнул и зарычал, то получил разок сапогом по ребрам, как обычный приблудный пес. А затем еще раз, чтобы под ногами не путался. А потом кто-то углядел, что это и не пёс вовсе. И тут же поднялась паника и давка. Кто куда бежит - непонятно, все орут, бабы визжат, дети ревут. Оборотню оттоптали все лапы все лапы и хвост, уронили на него тяжелый горшок с медом, и огрели по хребтине горящим факелом с перепугу. Такого волколак не вынес, и, еле выбравшись из толпы, рванул прочь, воняя на всю округу паленой псиной и липовым медом. По этим следам Рэй и нашла его, забившегося в корнях выворотня, поджавшего покалеченный хвост, со слезящимися глазами, и натужно рыгающего собственной шерстью, которую пытался вылизать от липкого меда. Даже жалко было его убивать, чудище такое.
Тому, что нежить предпочитает одинокие жертвы, темноту и тишину, рассказывали еще в самом начале обучения, на занятиях. Поэтому на Севинну особо опасаться было нечего. И Рэй с удовольствием бралась за такую работу. И сейчас не хотела упустить возможность подзаработать, а то кошель стал ощутимо легче по весу и начал показывать дно. Была еще одна причина, по которой Ловец хотела до Севинны оказаться в Горканге. После праздника довольно скоро начинались оттепели, и пробираться по раскисающей плохонаезженной дороге становилось в разы труднее. А от Горканга дальше на юго-восток шел один из главных торговых трактов Исстора. От Эстермеада до Скалафелла через Орфорд и Эринхолл. Рэйлианне нужно было именно туда. Поговаривали, что в замке Орфорд завелось какое-то особо пакостное и буйное привидение, которое хозяева родового гнезда Орфорд хотели бы устранить навсегда из своих стен, и обещали заплатить за это немалые деньги. А в Эринхолле, по слухам, сыскался какой-то лесной людоед, который оказался еще тем гурманом, и жрать предпочитал одних лишь прекрасных дев. Это дельце тоже пахло прибыльно.
Ветер рваным покрывалом гнал поземку впереди по дороге. Колечки в замерзшей сбруе звонко позвякивали на морозе, когда лошадь потряхивала головой. Не так давно прошел снегопад и наезженную колею основательно замело. Кое-где тяжело нагруженные сани могли надолго застрять. Придется расчищать намёты. Это замедлит продвижение и так еле ползущего обоза. Рэй хотела попасть в Горканг до начала праздника Севинны, во время которого гадают о приходе весны, рядятся в теплые косматые шкуры, скачут вокруг костров и зажигают на всю ночь в окнах огни. Отчаянные смельчаки ищут медвежью берлогу в лесу и пытаются разбудить косолапого из зимней спячки. Проснется и вылезет - весна близко, не проснется - зима затянется. А так как все желали быстрого прихода тепла, то медведя старались будить с особой тщательностью. Так, чтобы уж наверняка. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что сонный зверь будет очень не рад такому неожиданному вниманию к своей блохастой персоне. Поэтому в побудщики выбирают крепких и быстроногих парней, чтобы мишка не догнал и не наказал за испорченный сон. Но бывает и так, что радетелям весны их быстроногость не очень-то и помогает, и тогда в городе на одного калеку становится больше. И то, если успевают его отбить у разбушевавшегося косолапого. Глупая и опасная традиция. Но она не волновала Рэйлианну. Её больше заботило то, что люди верили, что в эту праздничную ночь всякая нечистая гадость может выйти из своего логова и затесаться среди людей. Соответственно, старались нанять кого-нибудь сведущего, чтобы эту нечисть отгонять. Работа, в общем-то, не тяжелая. И накормят, и напоят, и денег отсыпят щедро - праздник ведь! А ты, знай себе, корчи рожи пострашнее, ходи между гуляками да всматривайся в темноту. Хеортовы твари на такие гуляния в основном не суются. Голосящие толпы людей и яркие огни повсюду отпугнут почти любую нежить. Разъяренная, испуганная или обезумевшая толпа может растоптать взрослого оборотня. Рэй своими глазами видела как задними дворами драпал волколак, который решил было поживиться в толпе. Кто-то неосторожно наступил ему на хвост, а когда мохнатый от изумления такой наглостью тявкнул и зарычал, то получил разок сапогом по ребрам, как обычный приблудный пес. А затем еще раз, чтобы под ногами не путался. А потом кто-то углядел, что это и не пёс вовсе. И тут же поднялась паника и давка. Кто куда бежит - непонятно, все орут, бабы визжат, дети ревут. Оборотню оттоптали все лапы все лапы и хвост, уронили на него тяжелый горшок с медом, и огрели по хребтине горящим факелом с перепугу. Такого волколак не вынес, и, еле выбравшись из толпы, рванул прочь, воняя на всю округу паленой псиной и липовым медом. По этим следам Рэй и нашла его, забившегося в корнях выворотня, поджавшего покалеченный хвост, со слезящимися глазами, и натужно рыгающего собственной шерстью, которую пытался вылизать от липкого меда. Даже жалко было его убивать, чудище такое.
Тому, что нежить предпочитает одинокие жертвы, темноту и тишину, рассказывали еще в самом начале обучения, на занятиях. Поэтому на Севинну особо опасаться было нечего. И Рэй с удовольствием бралась за такую работу. И сейчас не хотела упустить возможность подзаработать, а то кошель стал ощутимо легче по весу и начал показывать дно. Была еще одна причина, по которой Ловец хотела до Севинны оказаться в Горканге. После праздника довольно скоро начинались оттепели, и пробираться по раскисающей плохонаезженной дороге становилось в разы труднее. А от Горканга дальше на юго-восток шел один из главных торговых трактов Исстора. От Эстермеада до Скалафелла через Орфорд и Эринхолл. Рэйлианне нужно было именно туда. Поговаривали, что в замке Орфорд завелось какое-то особо пакостное и буйное привидение, которое хозяева родового гнезда Орфорд хотели бы устранить навсегда из своих стен, и обещали заплатить за это немалые деньги. А в Эринхолле, по слухам, сыскался какой-то лесной людоед, который оказался еще тем гурманом, и жрать предпочитал одних лишь прекрасных дев. Это дельце тоже пахло прибыльно.
Абстрагируясь от 
Самое
Полностью
Самое
России
